Ларионов Василий Емельянович



Наградной лист орден "Красная Звезда"
Наградной лист орден "Красное Знамя"
Алоль — один из красивейших уголков Псковщины. Посреди деревни несет свои воды одноименная река, ныряя под мост, а через мост проходит автомобильная дорога от Санкт-Петербурга аж до Киева. На алольщине редко увидишь из окна автомобиля поле или луг, хотя земля эта не лишена простора, но дорога … Дорога цепко схвачена лесом и простор здесь только один — впереди лента дороги, а вверху безбрежное небо. Впрочем, глаз в этих местах простора не ищет, потому что душа не требует. Глаз любуется высотой и стройностью сосен. Сердце трепещет, а потому каждый, кто побывал на алольщине, становится щедрее душой, здоровее телом и богаче разумом. Старки говорят, что таит здешняя природа не сметные силы, а в истории этой земли великое множество загадок. Ничего удивительного, ведь давным-давно была Алоль "под поляками", потом прокатились по этому краю иные войны, разметали местное население — это и породило загадки, а отсюда появились догадки, выплеснувшиеся в легенды. Коль утратил историю- догадывайся сам.
Но мы не будем сегодня строить догадки о том, что же было в истории Алоли 500 лет назад, какие люди населяли деревню, чем занимались, кто из них выделялся силой и разумом.
Мы попытаемся рассказать о том, что было в Алоли 60 лет назад, в сорок четвертом.
До недавнего времени в поисковой работе, которую проводит Михаил Николаевич Романов, была загадка, связанная с установлением имен экипажей самолетов, сбитых в деревне Алоль и упавших там же. Помню, когда мы собирали информацию, в рассказах местных жителей проскальзывали противоречивые воспоминания о том, что упал самолет при въезде в Алоль, справа от дороги, там где пожарная вышка. "дело было зимой, летел от Идрицы в начале марта или в конце февраля", - говорили очевидцы. А на другом конце деревни, ближе к озеру Мясовскому, старики рассказывали иначе. Да ну …, не зимой, летом это было в июле. Как летел со стороны Идрицы, так срубил сосну и прямо под гору упал.
Мы колесили по близ лежащим деревням, снова искали очевидцев, чтобы сопоставить факты и разобраться в этом случае. Теперь в информациях, собранных М.Н. Романовым, появились рассказы о том, что один из летчиков был ранен, другой пытался тащить его в лес, но оба были схвачены немцами и расстреляны в деревне Усохи. Когда мы об этом рассказали еще одному очевидцу падения самолета, тот сразу сказал, как отрубил: "Брехня". Летчики при ударе о землю вылетели из самолета, они погибли. Немцы связали их проволокой, отволокли в сторону и закопали. А после войны местные жители перезахоронили летчиков на братском кладбище... Да вы поглядите там, на поле. Думаю, железяки от самолета еще остались... Его из пулемета немцы сбили.
Михаил Николаевич проверил то место магнитометром. Да, действительно, прибор работал, показывая разброс мелких металлических предметов. Решили проверить место у вышки, что стоит при въезде в деревню. Тот же результат. Значит, упали в деревне два самолета. И, если верить очевидцам, тот, что у вышки, был сбит в феврале или марте, а тот, что у озера - в июле. Теперь дело принимало другой оборот, и следовало сопоставить архивные сведения со свидетельствами очевидцев.
Михаил Николаевич перекопал горы бумаг в Центральном архиве Министерства обороны. Он искал сведения о тех летчиках, чья судьба оказалась не известной, кого потеряли из виду экипажи других самолетов, кто не значился в партизанских отрядах, после вынужденной посадки, кто как в воду канул.
На этот поиск ушли годы. Нужно было съездить в архив не раз, не два и не десять. И Романов нашел это экипаж (из 810 штурмового авиаполка). В его составе были старший летчик лейтенант Ларионов Василий Емельянович и воздушный стрелок сержант Охотин Георгий Терентьевич. 27 февраля 1944 г. экипаж не вернулся с боевого задания. Задание было важное — штурмовка аэродрома Идрица. Михаил Николаевич не терял надежды на то, что сможет найти кого-нибудь из экипажа, ведь они, если верить, попали в плен. Тогда можно было бы проверить и себя, а вдруг ошибся, вдруг это не тот экипаж?
"… После взлета на маршруте на цель воздушная заслонка водяного охлаждения радиатора автоматически стала вставать в положение "полностью открыто". Мотор переохлаждался. При подходе к цели, аэродрому Идрица "клином", ведущий дал команду перестраиваться в "пеленг". Для перестроения требовалось увеличение скорости, а мотор работал с перебоями при температуре 75-80 градусов. После бомбометания по аэродрому мое отставание от основной группы увеличилось. Группа ушла вперед и мы не смогли ее догнать. В это время в небе появился немецкий истребитель ФВ-190. Воздушный стрелок отстреливался. В одной из атак немецкий истребитель попал в мотор. одновременно что-то взорвалось в кабине, и я получил ранение в голову. Масло залило все ветровое стекло. Некоторое время я шел по компасу, по курсу на свой аэродром. Запрашивал по внутренней связи стрелка. Тот не отвечал. При второй атаке фашиста, мотор сразу заглох, самолет стал резко падать вниз. С этого момента я не контролировал полет, глаза залило кровью и маслом. Почувствовал сильный удар и потерял сознание.
Когда очнулся, в глаза ударил сильный свет, слышалась немецкая речь. Это была большая палатка. Сколько я тут находился, не помню. О судьбе воздушного стрелка ничего не знаю, но помню его хорошо. Я с ним летал еще в 1943 году под Орлом, Курском, Брянском и т.д.
От всей души благодарю за Ваше умение разыскивать воинов, которые в той страшной войне исполнили свой долг зашиты Родины. Я плен прошел — страшно вспомнить. Потом мне пришлось в лагерях отсидеть семь лет. По сей день не пользуюсь никакими льготами и вместо старшего лейтенанта, дважды орденоносца, стал солдатом. Поэтому не хотелось ворошить горькую память..."
Такое письмо прислал Василий Емельянович Ларионов.
Судьба воздушного стрелка осталась не известной. Возможно, не все помнит летчик Ларионов, Возможно ошиблись очевидцы. Через 60 лет все возможно, как и то, что сержант Охотин вернулся с войны. Но подтверждений тому нет.
С установлением имен экипажа самолета, который упал на другом конце деревни, ближе к Мясову, произошла такая же "архивная история". Михаил Николаевич "вычислил" имена погибших летчиков. Это экипаж из 825 штурмового полка: летчик, младший лейтенант Герасимов Михаил Федорович, воздушный стрелок Колесников Николай Матвеевич. Они не вернулись с боевого задания 10 июля 1944 года, в день наступления, когда снова продолжилось, а через два дня завершилось освобождение Пустошкинского района.
Сейчас идет поиск родственников погибшего экипажа. Первый ответ из Тульской области не принес результата — родных летчика Герасимова там нет. Но из Новосибирской области пришло сообщение о том, что там проживает брат и племянник воздушного стрелка Колесникова. Поэтому мы надеемся на то, что в скором времени узнаем немного больше о тех летчиках, которые погибли при освобождении нашего районы.
Вот такие "архивные истории" встречаются в поисковой работе. Как видите мы заглянули в недавнюю историю алольского края — это произошло всего 60 лет назад. Несомненно, есть периоды истории далекой, не менее интересной и всегда нужной. Так что, если этим делом кто-то займется, труд его будет большим подспорьем другим поколениям в изучении истории страны в познании людей и политических процессов.
А. Александров
(газета "Вперед" 08.05.2004 г.)